Она, встал мне на встречу, едва увидел меня, и обнял. Он долго держал меня в своих объятиях, и я почувствовал, что он смочил мне лицо своими слезами. Я сказал ему, что стою перед ним в смущении и живо чувствую в сердце свою неблагодарность; что раньше всего я заклинаю его сказать мне, смею ли я еще смотреть на него, как на друга, ибо я вполне заслуживаю, чтоб он потерял ко мне и уважение, и любовь. Он самым нежным тоном отвечал мне, что ничто не в силах заставить его отказаться от этого имени; что самые мои несчастия и, если я позволяю ему так выразиться, самые мои проступки и распущенность только удвоили его нежность ко мине;