Зал, где мы играли, был устроен в церкви. Перед началом концерта к публике обратился священник, сказал, что в храме нельзя аплодировать и если кто-то захочет выразить одобрение – можно встать. Когда отзвучал последний аккорд большой соль-минорной симфонии Моцарта, Менухин вскочил со своего места, и вслед за ним в полной тишине встал весь зал. Я поднял оркестр – и так мы молча стояли и смотрели друг на друга с улыбками на лицах, музыканты и публика.