Если «в семье акцент делался на идеальном поведении без подлинного осознания сущности ребенка, девочка очень рано осознавала, что инстинктивные реакции неприемлемы. В итоге ее гнев, страх и даже радость оказались загнаны в мускулатуру ее тела, заперты там и недоступны для повседневной жизни. Когда подлинное чувство отделено от инстинктов, внутренний конфликт либо остается в бессознательном, либо проявляется в соматических недугах»