Мне сказали, ты тоже переехал. И как тебе жить одному?

— Так же, как выигрывать в липовом состязании. Отстой.

Его ответ вызывает у меня приглушенный смешок.

— Это было ужасно глупо. Почему ты позволил ему это? Знал же, что придется танцевать со мной.

На какое-то время между нами повисает тишина, и я жалею, что задала этот вопрос.

— Потому что мне кажется, что я больше не ненавижу тебя, — наконец тихо отвечает Ян.

— О, эти слова мечтает услышать каждая девушка, — отшучиваюсь, но за шуткой на самом деле смакую услышанное. — Знаешь, я ведь тогда на сборах реально хотела услышать что-то такое и даже поверила в то, что это возможно, после «Зарницы».

Песня кончается, но мы продолжаем стоять в центре площадки.

— Меньше болтать надо было о Миле.

— Что ты имеешь в виду? — Слова Яна в прямом смысле меня обескураживают. — При чем здесь Мила?

— Твой баскетболист был весь на нервах из-за травмы, начал городить всякую ересь про тебя, а потом про то, что Мила умерла специально, лишь бы не жить со мной.

— Боже! — осознание приходит мгновенно.

О таком я и подумать не могла. Невозможно, чтобы Боря так низко использовал информацию, которой я с ним поделилась в лагере.

— Да брось, мелочи, я всего лишь год каждый месяц выплачивал ему кругленькую сумму за то, что он неудачно пошутил про мою покойную сестру.

— Ян.

Мне почему-то хочется приложить ладонь к его щеке, обнять, сказать, что никто такого не заслуживает. Он не заслуживает.

— Нет, все нормально. — Ян перехватывает мою руку, аккуратно, но очень показательно. — Хорошо, что мы это вспомнили. Я и правда не ненавижу тебя, просто… просто мне кажется, что нам и дальше не стоит продолжать общаться.

Я думала, что была готова к такому, думала, что давно отпустила, но только что произнесенные им слова больно ударяют под дых. Поэтому, когда Ян отпускает мои руки и скрывается в толпе, я выдыхаю, — направляясь сюда, я пообещала себе, что больше не буду из-за него плакать. И только что я не сдержала это обещание