гнусностях они не мечтали и чего только проделать со мной не сулили! Сначала я затихарилась, рассудив, что рано или поздно им надоест и они выдохнутся. Но ничуть не бывало. И час, и второй они продолжали нести свои гнусности. Едва смолкал один, вступал второй. Выдыхался он – начинал третий. Иногда отвратительная матерная белиберда неслась из нескольких уст наперебой. Тогда, не выдержав, я сама рявкнула на них в ответ, вложив всё