шествовать далее, сопровождаемое треском и скрипом половиц и ступенек. Затем наступила опять гробовая тишина…
Придя немножко в себя, я попробовал успокоиться на том, что «все это был кошмар, тяжелый кошмар и больше ничего!». И так я лежал и раздумывал, пока, наконец, не убедил себя, что это действительно был только скверный сон и пока не рассмеялся над собственной трусостью.
Встав с кровати изасветив огонь, я тщательно осмотрел замок и задвижку: все оказалось