– Я скучаю, брат, – прошептал он в темноту. Он представил себе улыбку Фарахи во время островного заката, его устремлённый вдаль взгляд, пронзающий горизонт. Но патриарх Алаку не ответил и никогда больше не ответит. Лишь его сын и убийца мог общаться из посмертия, навеки запертый в разуме Роки или в какой-то далёкой стране мёртвых, занимающейся боги знает чем. Лучшие из твоей семьи погибли, думал Рока, лучшие Алаку погибли. И теперь мне из благородства приходится терпеть остальных