Солнце мягко касалось ее щек своими лучами, и Джули чуть не застонала от злости: такой кадр пропал, а она даже не подумала захватить с собой камеру.

– У тебя есть поклонница? – обратилась она к Тимоти, указав подбородком в сторону дома с розами. Камешек подкатился к калитке и застрял в частых металлических прутьях. Вывеска на дверце гласила: «Белл».

Молодой человек вскинул голову, поправил разметавшиеся по лицу волосы и, последовав указанию Джули, обратился лицом к окну. Застигнутая врасплох девушка (Джули предположила, что она была дочерью констебля, судя по фамилии), ярко покраснела, но не отвела взгляда, лишь близоруко прищурилась.

Как фотограф, Джули редко забывала внешность людей, которых она прежде встречала. И она могла поклясться, что дочери Белла не было в толпе жителей Хейзвудса, собравшихся день назад у домика миссис Нимбл. Она напомнила ей одну из любимых картин Клои, которая мечтала когда-нибудь увид