Из дребезжащей, рыжей от ржавчины «газели» выскочила на подламывающихся из-за неимоверных каблуков ногах тонкая, длинная журналистка студенческого вида. От нее густо пахло лаком для волос и душной турецкой пудрой, а от прильнувшего к видоискателю оператора — перегаром и в целом неблагополучным мужчиной.