В тоддах, невзирая на их собственные предания, которых они упорно держатся, английские этнологи желали бы признать остатки «некоего гордого племени», ни имя, ни другие приметы коего им, впрочем, неизвестны. На таком твердом основании они строят свою гипотезу, которая состоит в том, что это гордое племя, вероятно, занимало некогда (а именно когда – неизвестно) надречные низменности Даккана; пасло свои священные стада буйволов (которые, между прочим, никогда не считались священными в Индии), задолго до эпохи, в которую их последующие соперницы, коровы, монополизировали народное благоговение. Затем предполагается, что то же гордое племя «свирепо отражало и задерживало вторжение приходивших постоянно из-за северных гор (то есть Гималаев) арийских племен или макс-мюллеровских браминов „с Оксуса“.

Эта милая и на первый взгляд правдоподобная гипотеза опять-таки разлетается в куски перед известным фактом, что тодды, хотя и действительно «гордое племя», но не только сами никакого оружия не носят, а даже не сохранили о нем ни малейшего воспоминания. А если, как сказано, они не держат при себе ни ножа в защиту от диких зверей, ни даже собаки для ночной охраны, то видно у них есть другие способы к отражению врага, кроме вооруженной силы.[33]

По мнению мистера Сэлливана, тодды совершенно законно предъявляют права на «Голубые горы», как на свою вековую собственность. Они заявляют, а проживающие здесь столетиями соседи подтверждают это право давности собственным сознанием. Они показывают единодушно, что тодды владели уже горами, когда пришли самые ранние поселенцы других племен, именно, муллу-курумбы, за ними баддаги и за баддагами хотты и эруллары. Что все эти племена просили и получали от тоддов, которые прежде жили одни, позволение селиться на горах.