Он бормотал про себя: «Конечно, он же не дурак — ну, дурак то есть, вообще дурак полный, — но помнит же, где дом, и соображает, что я туда все равно вернусь, там и встретимся, и сейчас бегает, дурак, перед калиткой, и скулит себе, потому что жрать уже хочет, а никто во двор не пускает, меня же нет, но я уже бегу, как дам придурку поджопников, чтобы больше не убегал, и п