единой системы образования и воспитания, единой оценки и интерпретации ценности труда, досуга, здоровья, сексуального поведения и т. д. В жизни не осталось ничего такого, даже на уровне таких обычных потребностей, как еда или манера поведения, в чем взгляды людей не расходились бы. «У нас, — продолжает К. Мангейм, — нет единого мнения относительно того, плохо это или хорошо, что существует такое разнообразие мнений; мы не знаем, что предпочесть — конформизм прошлого или современную свободу выбора»