Модерн и процесс индивидуализации. Исторические судьбы индивида модерна

Наталья Полякова, Юрий Кимелев

деле же все это вылилось в «обожествление» буржуазного стиля жизни, в «радикальный гедонизм» и «безудержный эгоизм». В результате сформировалось общество с бесконечным производственным конвейером и бюрократической управленческой машиной, с одной стороны, и «телевидением, автомобилем и сексом» — с другой. Капитализм середины ХХ века, согласно Э. Фромму, зиждется как на доведенном до автоматизма коллективном труде, так и на максимальном потреблении производимых товаров и предлагаемых услуг. Безудержное потребление, принцип «иметь» окончательно вытесняет принцип «быть». Формируется совершенно определенный тип социального характера — «рыночный характер», как его именует Э. Фромм, специфическое явление ХХ века. Человек, обладающий рыночным характером («отчужденным» характером, «шизоидным» характером), ощущает себя не «потребительской», а «меновой» стоимостью. Цель рыночного характера — постоянная адаптация, «я — такой, какой я вам нужен»: жизнерадостный, здоровый, в меру агрессивный, честолюбивый, надежный — в зависимости от ситуации. Налицо «кризис идентичности» — отсутствие постоянного, устойчивого «я», отсутствие постоянных привязанностей, атрофия эмоциональной сферы. Все эти процессы имеют целью «надлежащее, адекватное функционирование», максимальное соответствие обществу и его требованиям. Именно таков социальный характер индивида середины ХХ века, считает Э. Фромм.

Мечте о том, чтобы быть независимыми хозяевами собственных жизней, пришел конец тогда, когда люди начали осознавать, что стали винтиками бюрократической машины, что их мыслями, чувствами и вкусами манипулируют правительство, индустрия и находящиеся под их контролем средства массовой информации, а развитие экономической системы определяется в результате вопросом «Что есть благо для системы?», а не вопросом «Что есть

Неограниченное удовлетворение всех желаний не способствует благоденствию. Оно не может быть удовлетворительным ответом на проблему человеческого существования. Жажда обладания неизбежно ведет к бесконечной классовой войне.