Герой классического советского кино весь направлен вовне, в окружающий мир. Вектор движения аналогичного, вроде бы, героя 1960-х годов — прямо противоположен. По мере движения сюжета он все более углубляется в себя. Усилия его, вольно или невольно, направлены прежде всего на то, чтобы сберечь от окружающего мира, сохранить в целости открывающийся герою собственный мир — внутренний. Мир его «Я».