Живые и мертвое. Заметки к истории советского кино 1920–1960-х годов
Сборник статей одного из ведущих российских киноведов и кинокритиков Евгения Марголита охватывает пять десятилетий и пристально исследует этапы зарождения, развития и распада коллективистского мифа советской идеологии на материале истории отечественного кинематографа.
Тонкая, точная и обязательная к прочтению книгу первого кинокритика СНГ, умнейшего и добрейшего Евгения Яковлевича Марголита! Жаль, что на Букмейте есть только одна книга, зато – самая важная, да и найти ее в физическом варианте почти нереально 💔 Спасибо!
Кругами на протяжении всей своей истории ходит советское кино вокруг сюжета пробуждения «Я» и последующего преображения его в «Мы» — то отдаляясь, то приближаясь вплотную так, что близость эта обжигает (во второй половине двадцатых, ближе к середине тридцатых, в годы войны, в конце пятидесятых, наконец), пока не наступают шестидесятые, когда «Я» уже то и дело прямо выносится в названия картин.
Неслучайно советская эпоха задвигает само понятие «сознание» в область сугубо научных терминов, заменив его в обиходе словом «сознательность» — то есть принятие к сведению и неукоснительное исполнение свода предписанных извне норм и правил. В чистом, так сказать, виде эта коллективистская модель в советском кинематографе возникает нечасто — практически дважды: как агитпропфильм начала 1930-х годов и фильм эпохи малокартинья конца 1940-х годов. И всякий раз активно отторгается — как кинематографическим сообществом, так и массовой зрительской аудиторией, что очень важно.
Поэтому пространство новой условности подчеркнуто соотнесено со сценической или съемочной площадкой — подчас напрямую, как в поставленной Роланом Быковым притче «Айболит-66» или «Интервенции» (1968) Геннадия Полоки, — а те, в свою очередь, с пространством карнавально-праздничной игры.
