Мужчина подошел к Северине, посмотрел на нее, ухмыльнулся. Поднял с земли фотик и включил его. Камера каким-то чудом не побилась полностью и продолжала работать, показывая уже сделанные фотографии, хотя объектив явно уже не смог бы ничего снять.

— Что это такое? — кричала Элен, тоже глядя на снимки. — Какого черта ты натворил?

Мужчина оттащил Элен к ее машине. Они долго о чем-то спорили, она била его, он дал ей пощечины, заломил руку. Северина уже не могла дышать. В ушах звенело, сознание постепенно покидало ее. Она не чувствовала боли, она вообще ничего не чувствовала.

Наконец эти двое подошли к ней.

— Посмотри, она умирает, — шептал мужчина, держа Элен за локоть. — Ей уже не помочь. Это твоя вина. Ты забудешь про Софию, а я, так уж и быть, помогу тебе, и сделаю вид, будто тут ничего не произошло. Но если ты расскажешь про жену Клода, в тюрьму пойду не только я. И еще неизвестно, кто получит больший срок. И получу ли я его вообще, твое преступление легче доказать чем мое, знаешь ли.