Случаи ритуальной одержимости понимаются как серии рождений/появлений лоа: «В то время как вудуист служит своим богам, он также дает им рождение, и это никогда не забывается; подобно тому, как дух является источником плоти, плоть порождает дух» [Davis, 1988: 189].
Когда большой добрый ангел (персона или личная душа человека) на время покидает тело адепта, уступая его лоа, это само по себе подпитывает и укрепляет божество. Пройдя посмертные трансформации и перерождения, таким лоа может стать сам большой добрый ангел, дух преданного служителя вуду. Иными словами, человеческая личность или, если угодно, сознание временно уступает место лоа в теле смертного, чтобы и самому когда-нибудь стать лоа и вселяться в тела людей, укрепляясь и временно вытесняя их личности.
В сантерии ориша, вытесняя на время сеанса одержимости самосознание человека, тоже укрепляется, принимая подношения и пользуясь обретенной телесностью, но вместе с тем он укрепляет и свою «лошадь» (медиума) и всё участвующее в церемонии религиозное сообщество, поскольку оно получает благословление и силу, упорядочивается и преображается благодаря советам и знакам божества.
Если воспользоваться ницшеанской идеей становления, развитой в постмодернизме (вспомним, как Ж. Делёз и Ф. Гваттари рассматривают колдунов-оборотней и литераторов, поглощенных текстами о нечеловеческом, как становления-животными [Deleuze, Guattari, 1987]), то можно говорить о том, что в одержимости человек претерпевает становление-духом, а дух – становлениечеловеком. Такой процесс является микрокосмической проекцией большого цикла взаимных становлений-рождений, жизни, смерти и посмертия. Приношения крови и других живительных субстанций и ритуалы одержимости оказываются «запараллеленными»: они взаимно одаривают и интенсифицируют духов и их проводников людей.
В культах одержимости миропорядок основан на логике обмена между людьми и духами: одни или другие конструируют друг друга через ритуал и повседневность. Подобную космологически закольцованную субъективацию живого и мертвого можно было бы назвать экономикой смерти, в которой функционирует не денежный и не социальный, а онтологический капитал.
Эта экономика – сакральная, древняя, работающая по механизму взаимного одаривания. Она основывается принципах реципрокности, когда сакральный дар и приношение являются залогом выравнивания мировых сил.
Из интервью с Абдуллой – баба хобуб (жрецом культа зар), Сиб, Султанат Оман, 2021 г.
– Скажите, зачем нужны эти высушенные головы черных козлов, которые висят тут, в ритуальном помещении?
– Когда человек договорится с беспокоящим его духом, он становится мобтала. И дух зар больше не вредит ему. Но этот договор скрепляет церемония, на которой режут животных. Человек пьет кровь и становится баба хобуб. Головы животных потом высушивают и вешают в ритуальной комнате рядом с танбурой – нашим главным музыкальным инструментом.
– Когда я увидел эти головы, уважаемый Абдулла, я вспомнил сон, который снился мне в детстве во время болезни: по комнате, где я лежал и будто бы не спал, ходил козел в монашеском одеянии, но потом его голова была отсечена и летала на блюде.
– Возможно, вас посещал дух, который требовал подобного приношения.
– А скажите, кого больше среди мобтала: людей безграмотных или с образованием?
– Раньше в Омане было большинство людей безграмотных. Но сейчас таких мало. У нас в общине большинство людей имеют то или иное образование, некоторые – высшее. Ко мне обращался даже один ученый. Правда, он не был одержим духом зар и его не беспокоили джинны. Он просто искал научное обоснование религии.
– Вы смогли ему предоставить таковое?
– Я сказал ему, что есть вещи, которые нельзя понять, измерить или охватить при помощи приборов. Измерить можно только последствия явления духов, но не их самих, поскольку они созданы из других видов материи, нежели люди и их приборы. Может быть, когда-нибудь наука дойдет до этого, но я сомневаюсь, поскольку есть разные виды материи, сотворенные Всевышним, и они пересекаются тогда, когда на это есть Его воля, или тогда, когда зары выходят из своих миров, а не тогда, когда этого хотят люди.
– Этот человек хотел стать мобтала?
– Думаю, да. Он хотел ощутить зар внутри себя. Но это глупо. Быть мобтала тяжело. Лучше жить так, чтобы зар не касался твоей жизни. Сюда приходят не по своему желанию, а потому что зары нападают на некоторых людей.
– Я много раз слышал, что зары и ифриты могут поднимать в воздух людей или здания, что некоторые старинные мечети перемещаются ими из города в город, что они зажигают в воздухе или на деревьях огни, и так далее. Вы были свидетелем таких проявлений их силы?
– Такого я не видел, хотя знаю людей, чья одежда могла загореться сама по себе. Но иногда зары перемещают предметы, например свои трости (духам посвящают специальные тонкие трости. – Прим. авт.). Сейчас она в том углу, а потом может оказаться в другом. Это значит, что-то происходит, и надо выяснить, что хочет сказать зар.
Когда большой добрый ангел (персона или личная душа человека) на время покидает тело адепта, уступая его лоа, это само по себе подпитывает и укрепляет божество. Пройдя посмертные трансформации и перерождения, таким лоа может стать сам большой добрый ангел, дух преданного служителя вуду. Иными словами, человеческая личность или, если угодно, сознание временно уступает место лоа в теле смертного, чтобы и самому когда-нибудь стать лоа и вселяться в тела людей, укрепляясь и временно вытесняя их личности.
В сантерии ориша, вытесняя на время сеанса одержимости самосознание человека, тоже укрепляется, принимая подношения и пользуясь обретенной телесностью, но вместе с тем он укрепляет и свою «лошадь» (медиума) и всё участвующее в церемонии религиозное сообщество, поскольку оно получает благословление и силу, упорядочивается и преображается благодаря советам и знакам божества.
Если воспользоваться ницшеанской идеей становления, развитой в постмодернизме (вспомним, как Ж. Делёз и Ф. Гваттари рассматривают колдунов-оборотней и литераторов, поглощенных текстами о нечеловеческом, как становления-животными [Deleuze, Guattari, 1987]), то можно говорить о том, что в одержимости человек претерпевает становление-духом, а дух – становлениечеловеком. Такой процесс является микрокосмической проекцией большого цикла взаимных становлений-рождений, жизни, смерти и посмертия. Приношения крови и других живительных субстанций и ритуалы одержимости оказываются «запараллеленными»: они взаимно одаривают и интенсифицируют духов и их проводников людей.
В культах одержимости миропорядок основан на логике обмена между людьми и духами: одни или другие конструируют друг друга через ритуал и повседневность. Подобную космологически закольцованную субъективацию живого и мертвого можно было бы назвать экономикой смерти, в которой функционирует не денежный и не социальный, а онтологический капитал.
Эта экономика – сакральная, древняя, работающая по механизму взаимного одаривания. Она основывается принципах реципрокности, когда сакральный дар и приношение являются залогом выравнивания мировых сил.
Из интервью с Абдуллой – баба хобуб (жрецом культа зар), Сиб, Султанат Оман, 2021 г.
– Скажите, зачем нужны эти высушенные головы черных козлов, которые висят тут, в ритуальном помещении?
– Когда человек договорится с беспокоящим его духом, он становится мобтала. И дух зар больше не вредит ему. Но этот договор скрепляет церемония, на которой режут животных. Человек пьет кровь и становится баба хобуб. Головы животных потом высушивают и вешают в ритуальной комнате рядом с танбурой – нашим главным музыкальным инструментом.
– Когда я увидел эти головы, уважаемый Абдулла, я вспомнил сон, который снился мне в детстве во время болезни: по комнате, где я лежал и будто бы не спал, ходил козел в монашеском одеянии, но потом его голова была отсечена и летала на блюде.
– Возможно, вас посещал дух, который требовал подобного приношения.
– А скажите, кого больше среди мобтала: людей безграмотных или с образованием?
– Раньше в Омане было большинство людей безграмотных. Но сейчас таких мало. У нас в общине большинство людей имеют то или иное образование, некоторые – высшее. Ко мне обращался даже один ученый. Правда, он не был одержим духом зар и его не беспокоили джинны. Он просто искал научное обоснование религии.
– Вы смогли ему предоставить таковое?
– Я сказал ему, что есть вещи, которые нельзя понять, измерить или охватить при помощи приборов. Измерить можно только последствия явления духов, но не их самих, поскольку они созданы из других видов материи, нежели люди и их приборы. Может быть, когда-нибудь наука дойдет до этого, но я сомневаюсь, поскольку есть разные виды материи, сотворенные Всевышним, и они пересекаются тогда, когда на это есть Его воля, или тогда, когда зары выходят из своих миров, а не тогда, когда этого хотят люди.
– Этот человек хотел стать мобтала?
– Думаю, да. Он хотел ощутить зар внутри себя. Но это глупо. Быть мобтала тяжело. Лучше жить так, чтобы зар не касался твоей жизни. Сюда приходят не по своему желанию, а потому что зары нападают на некоторых людей.
– Я много раз слышал, что зары и ифриты могут поднимать в воздух людей или здания, что некоторые старинные мечети перемещаются ими из города в город, что они зажигают в воздухе или на деревьях огни, и так далее. Вы были свидетелем таких проявлений их силы?
– Такого я не видел, хотя знаю людей, чья одежда могла загореться сама по себе. Но иногда зары перемещают предметы, например свои трости (духам посвящают специальные тонкие трости. – Прим. авт.). Сейчас она в том углу, а потом может оказаться в другом. Это значит, что-то происходит, и надо выяснить, что хочет сказать зар.
