Нарочито мрачная. Волосы той же наночерноты, что кружева на шее, бюстье из залитого дождем стекла и чугуна, расплывча­того, будто смотришь в подзорную трубу с другого конца, многослойная юбка — словно более длинная и темная версия балетной пачки главного мусорщика. А теперь еще штриховой рисунок оди­нокого альбатроса, медленно, словно вдалеке, кружащего по ее бе­лому горлу