Я бывал в нем много раз — не в поисках эстетических впечатлений, а чтобы подойти к красному порфировому саркофагу, в котором покоится Фридрих II. И всякий раз, приближаясь к гробнице stupor mundi, я находил на ней свежую алую розу. Если бессмертие существует, оно, надо думать, как раз и состоит в том, чтобы внушать уважение, восхищение и любовь через семьсот пятьдесят лет после кончины. Если бессмертие существует, оно — алая роза, доказывающая, что забвение не победит.