ответ на главный вопрос — как выглядело «потребление» книг в XVIII веке — останется за рамками исследования. Литература как часть живого повседневного опыта — la littérature vécue — собственно, и есть та причина, по которой люди читают, а как раз читатели в моей истории встречаются не часто.