– Короче, ты в курсе: помимо того что греки оскверняли храм и запрещали евреям соблюдать заповеди, они еще ввели такой «прекрасный» закон, что каждая еврейская невеста, перед тем как выйти замуж, должна достаться их вожаку, ну, переспать с ним…
– С Антиохом[28], что ли? Или был еще кто-то главнее?
– Ну… наверно с Антиохом. Какая разница, как его звали? В общем, ввели они этот закон…
– Это называется «право первой ночи».
– Ну всё, пока.
– Бэнци, не кипятись, я молчу, клянусь.
– Ну просто, Мишель, блин! Ты так здорово умеешь испортить любой рассказ…
– Все, молчу. Молчу.
– Так я и поверил… Ну ладно. Короче, ввели такой новый закон. И евреи его тоже проглотили, как и все остальные законы, которые были против них направлены. И невесты выходили замуж, а перед этим как миленькие ходили к этому князю или царю, как его там, а их мужья на это закрывали глаза. И вот настал черед Йегудит выходить замуж. А она же дочь первосвященника и все такое, и на ее свадьбу приходят все самые важные и знаменитые и уважаемые евреи, все «ви ай пи». Ну и все ждут выхода невесты. А она… выходит к гостям абсолютно голая, в чем мать родила. Вот так. Представляешь? Ну и все офигели, конечно. Как так? Целомудренная еврейская девушка – как ты можешь, позоришь себя, позоришь своего отца, бла-бла-бла. А она такая им выдает: «Это я себя позорю?! Это вы – трусы позорные! Ханжи несчастные! На то, что я вышла голой, вы внимание обратили, да? А то, что сейчас до мужа меня будет трахать греческий царек, – это типа о’кей? И то, что нам запрещают и то и это и не дают быть евреями, – это тоже о’кей? На себя посмотрите, а потом уже мне нотации читайте и спрашивайте: “Как ты можешь?!”» Ну и они такие задумались, им стыдно стало, и они поняли, что Йегудит права, что она им таким образом, через шок, открыла глаза. И они собрали в кучу свои яйца и подняли восстание против греков.
– С Антиохом[28], что ли? Или был еще кто-то главнее?
– Ну… наверно с Антиохом. Какая разница, как его звали? В общем, ввели они этот закон…
– Это называется «право первой ночи».
– Ну всё, пока.
– Бэнци, не кипятись, я молчу, клянусь.
– Ну просто, Мишель, блин! Ты так здорово умеешь испортить любой рассказ…
– Все, молчу. Молчу.
– Так я и поверил… Ну ладно. Короче, ввели такой новый закон. И евреи его тоже проглотили, как и все остальные законы, которые были против них направлены. И невесты выходили замуж, а перед этим как миленькие ходили к этому князю или царю, как его там, а их мужья на это закрывали глаза. И вот настал черед Йегудит выходить замуж. А она же дочь первосвященника и все такое, и на ее свадьбу приходят все самые важные и знаменитые и уважаемые евреи, все «ви ай пи». Ну и все ждут выхода невесты. А она… выходит к гостям абсолютно голая, в чем мать родила. Вот так. Представляешь? Ну и все офигели, конечно. Как так? Целомудренная еврейская девушка – как ты можешь, позоришь себя, позоришь своего отца, бла-бла-бла. А она такая им выдает: «Это я себя позорю?! Это вы – трусы позорные! Ханжи несчастные! На то, что я вышла голой, вы внимание обратили, да? А то, что сейчас до мужа меня будет трахать греческий царек, – это типа о’кей? И то, что нам запрещают и то и это и не дают быть евреями, – это тоже о’кей? На себя посмотрите, а потом уже мне нотации читайте и спрашивайте: “Как ты можешь?!”» Ну и они такие задумались, им стыдно стало, и они поняли, что Йегудит права, что она им таким образом, через шок, открыла глаза. И они собрали в кучу свои яйца и подняли восстание против греков.
