тебя не очень ждали в этом пространстве, оно существовало не для тебя лично, а для мифического “советского народа”. Поэтому перемещение из интерьера в экстерьер было сопряжено с пересечением некой онтологической границы, словно ты, как моллюск, сбрасывал свою раковину на пороге своей двери и – голый оказывался вовне.