– Что сказали? – В голосе Ванзарова послышалось нервное напряжение.

– Про феникса?

– Кровь старой закваски… Иными словами, «старая кровь». Не так ли?

Криминалист немедленно согласился и добавил:

– Помните на записке латинское название общества?

– «Primus sanguinis».

– Мы с вами перевели: «Первая кровь», но я сверился со словарем. Смысл может быть иным: «Первый наследник». Странное название для содалов-мужеложцев.

Тут Родион Георгиевич вскочил как ошпаренный, подскочил к бюсту Сократа, чмокнул каменную лысину и ласково добавил:

– Спасибо, старик, что бы без тебя делал!

Греческий философ остался мраморно-равнодушен к проявлению чувств. А вот Аполлон Григорьевич предложил выбор между бромом и коньячком. Но Ванзаров уже совершенно спокойно сказал:

– Зря брезгуете классической древностью. Не будь старины Сократа, не знал бы правильного вопроса. А без правильного вопроса нет и правильного ответа.

– И какой вопрос?

– Самый главный в логике сыска: зачем!

– Ну и зачем это «зачем»? – скаламбурил Лебедев.

– К примеру, зачем Менфиков перед смертью что-то хотел сказать?

– Мне, как всегда, достался хладный труп.

– Успел сказать «он нас убьет». Но вот зачем? Зачем Выгодский рисовал в крови букву V? Зачем князя убили взрывом? Зачем «чурка»?

– Да объясните же, в чем дело!

– Дело, дорогой коллега, в том, что впервые в истории сыскной полиции преступник не скрывал, а всячески помогал распутывать преступление.

– И зачем ему голову в петлю совать?