Андрей Машнин:
«Паломничество в котельную продолжалось до вечера 19 августа, хотя и ночью стучали в дверь постоянно. И потом остаток лета, и осень, и зиму, и следующее лето. Мы с первого дня к ним относились терпеливо и сочувственно, но скоро все стало обрастать натуральным свинством. Чем дальше, тем хуже. Первые были нормальные. Потом процент стал смещаться в пользу идиотов, истеричек, любителей моды и сувениров. Назывались они у нас некрофилами. В итоге я уже редко кого-то впускал. Заходит девица, например. Посмотреть. Вроде тихая. Хорошо. Доходит до дверей – и тут бросается к стенке и начинает биться об нее лбом со всей силы. И орет мне: ”Отдай Витю!!!“ И опять – бум! бум! Ну, и воровство. Просто как саранча. Все, что под руку попадется. Угля растащили пару тонн точно. Это ладно, нам его тогда привозили в достатке. Но ведь и инвентарь потащили. То лопату, то кочергу, дошло до того, что заслонку с котла оторвали. Из комнаты перли все подряд – любые бумажки, гвозди, спички, все, что просто являлось предметом ”с Камчатки“. У нас весь шкафчик был забит барахлом типа старых ключей, замков, ниток, гаек. Все растащили. Я потом уже стал с помойки приносить всякий хлам, просто чтобы людям приятное сделать. ”Сапоги Цоя“ кому-то подарил, по одному, правда, 39-го размера. Но все были рады. Угольная куча у входа тоже была цветами завалена. Очень странная картина. Зато с сигаретами проблем не было, посетители оставляли их у котлов россыпью.
«Паломничество в котельную продолжалось до вечера 19 августа, хотя и ночью стучали в дверь постоянно. И потом остаток лета, и осень, и зиму, и следующее лето. Мы с первого дня к ним относились терпеливо и сочувственно, но скоро все стало обрастать натуральным свинством. Чем дальше, тем хуже. Первые были нормальные. Потом процент стал смещаться в пользу идиотов, истеричек, любителей моды и сувениров. Назывались они у нас некрофилами. В итоге я уже редко кого-то впускал. Заходит девица, например. Посмотреть. Вроде тихая. Хорошо. Доходит до дверей – и тут бросается к стенке и начинает биться об нее лбом со всей силы. И орет мне: ”Отдай Витю!!!“ И опять – бум! бум! Ну, и воровство. Просто как саранча. Все, что под руку попадется. Угля растащили пару тонн точно. Это ладно, нам его тогда привозили в достатке. Но ведь и инвентарь потащили. То лопату, то кочергу, дошло до того, что заслонку с котла оторвали. Из комнаты перли все подряд – любые бумажки, гвозди, спички, все, что просто являлось предметом ”с Камчатки“. У нас весь шкафчик был забит барахлом типа старых ключей, замков, ниток, гаек. Все растащили. Я потом уже стал с помойки приносить всякий хлам, просто чтобы людям приятное сделать. ”Сапоги Цоя“ кому-то подарил, по одному, правда, 39-го размера. Но все были рады. Угольная куча у входа тоже была цветами завалена. Очень странная картина. Зато с сигаретами проблем не было, посетители оставляли их у котлов россыпью.
