Да, несмотря на нескончаемые испытания, она осталась верной идеалам юности, что не могло не смущать Пастернака. Именно это имел он в виду, иронизируя по поводу «Зигфридова пламени» керосинки. Сам-то он уже научился, уступая в мелочах, в главном сохранять духовную независимость от властей. Вдобавок ко всему, мягкого и доброжелательного Бориса Леонидовича не могла не раздражать воинствующая прямолинейность Цветаевой в отношениях с близкими – она смягчала свой нрав лишь в разговорах с чужими людьми.