Магистры за пределами купола наблюдали за тем, как перед Райгой медленно вспыхнули больше десятка четких Пламенных линий. Заклинание обратилось в семь огненных сгустков, которые выстрелили в сторону гарпий, раскрылись подобно бутонам цветов и обхватили каждую из птиц, сжигая дотла.
В ту же секунду купол исчез, а сеть вместе с адептами рухнула прямо к ногам ожидающих наставников.
Райга и принц сидели на земле, привалившись спиной к спине. Девушка слушала его тяжёлое дыхание. «Выжили! – билась мысль в ее голове. – Мы всё-таки выжили…» Хаято Райс с совершенно ошалевшим видом смотрел на Мирана, из руки которого стремительно растекалась по земле лужа крови. Вокруг раны витали остатки черного дыма той стороны. Рядом с ним лежал без сознания совершенно белый Ллавен.
Над ними нависла тень. Девушка подняла глаза и увидела магистра Лина. И впервые прочитала в аметистовом взгляде одобрение.
– Пламенные цветы возмездия, самонаводящиеся, шестнадцать росчерков, – полуутвердительно произнес он. – Дневник Хеллиореля?
Райга кивнула.
Махито опустилась на колени рядом с Мираном. Два заклинания – и кровь перестала течь, а зелёный сгусток целительской магии сложился в повязку.
– Носилки! – крикнула она своему отряду. – Обоих срочно в целительское крыло!
Затем она повернулась к Райге и принцу, бросила им по пузырьку восстановителя и сказала магистру Лину:
– Об этих позаботишься сам.
И поспешила к порталу, в который ее помощники уже вносили Ллавена и Мирана.
Глиобальд громко объявил:
– Хитор, Хьюлис – ждите открытия последних куполов. Все адепты свободны. Кроме вашего высочества и леди Манкьери.
Он повернулся к ним и сказал:
– Вы расскажете нам, что случилось.
После лекарства, которое оставила им Махито, в голове прояснилось. Райтон встал и коротко доложил о том, что произошло. Райга подумала, что не могла бы так четко обрисовать ситуацию. Затем их попросили проводить учителей на место портала. Райга с трудом поднялась с земли и, пошатываясь, медленно побрела за принцем. Райтон тоже шагал нетвердо. Наставник шел рядом и косился на нее.
На поляне, где Миран вызвал псов, витали остатки черного дыма. Все существа уже рассеялись. Они наблюдали, как учителя внимательно осматривают поляну и что-то обсуждают.
– Отличная работа, – тихо проговорил магистр Лин.
Его взгляд задержался на разорванных телах гарпий. Внезапно за их спиной послышался дрожащий от гнева голос магистра Райса:
– Ты в своем уме, Линдереллио?!
Райга повернулась к нему и увидела, как их учитель истории обвел руками поляну и продолжил:
– Вот это – отличная работа?! Очнись! Он открыл дверь на ту сторону! Призвал гончих крови! И он может чертить заклинания темной магии! Ему шестнадцать лет! В лучшем случае он должен только-только начать слышать ту сторону. Он чертит и открывает двери. Самое меньшее, потенциально он сильнейший из Танов за последние двести лет!
– И что ты предлагаешь? – голос эльфа был холоднее льда. – Убить мальчишку только за то, что он спасал жизни своих друзей? В том числе принца?
В ту же секунду купол исчез, а сеть вместе с адептами рухнула прямо к ногам ожидающих наставников.
Райга и принц сидели на земле, привалившись спиной к спине. Девушка слушала его тяжёлое дыхание. «Выжили! – билась мысль в ее голове. – Мы всё-таки выжили…» Хаято Райс с совершенно ошалевшим видом смотрел на Мирана, из руки которого стремительно растекалась по земле лужа крови. Вокруг раны витали остатки черного дыма той стороны. Рядом с ним лежал без сознания совершенно белый Ллавен.
Над ними нависла тень. Девушка подняла глаза и увидела магистра Лина. И впервые прочитала в аметистовом взгляде одобрение.
– Пламенные цветы возмездия, самонаводящиеся, шестнадцать росчерков, – полуутвердительно произнес он. – Дневник Хеллиореля?
Райга кивнула.
Махито опустилась на колени рядом с Мираном. Два заклинания – и кровь перестала течь, а зелёный сгусток целительской магии сложился в повязку.
– Носилки! – крикнула она своему отряду. – Обоих срочно в целительское крыло!
Затем она повернулась к Райге и принцу, бросила им по пузырьку восстановителя и сказала магистру Лину:
– Об этих позаботишься сам.
И поспешила к порталу, в который ее помощники уже вносили Ллавена и Мирана.
Глиобальд громко объявил:
– Хитор, Хьюлис – ждите открытия последних куполов. Все адепты свободны. Кроме вашего высочества и леди Манкьери.
Он повернулся к ним и сказал:
– Вы расскажете нам, что случилось.
После лекарства, которое оставила им Махито, в голове прояснилось. Райтон встал и коротко доложил о том, что произошло. Райга подумала, что не могла бы так четко обрисовать ситуацию. Затем их попросили проводить учителей на место портала. Райга с трудом поднялась с земли и, пошатываясь, медленно побрела за принцем. Райтон тоже шагал нетвердо. Наставник шел рядом и косился на нее.
На поляне, где Миран вызвал псов, витали остатки черного дыма. Все существа уже рассеялись. Они наблюдали, как учителя внимательно осматривают поляну и что-то обсуждают.
– Отличная работа, – тихо проговорил магистр Лин.
Его взгляд задержался на разорванных телах гарпий. Внезапно за их спиной послышался дрожащий от гнева голос магистра Райса:
– Ты в своем уме, Линдереллио?!
Райга повернулась к нему и увидела, как их учитель истории обвел руками поляну и продолжил:
– Вот это – отличная работа?! Очнись! Он открыл дверь на ту сторону! Призвал гончих крови! И он может чертить заклинания темной магии! Ему шестнадцать лет! В лучшем случае он должен только-только начать слышать ту сторону. Он чертит и открывает двери. Самое меньшее, потенциально он сильнейший из Танов за последние двести лет!
– И что ты предлагаешь? – голос эльфа был холоднее льда. – Убить мальчишку только за то, что он спасал жизни своих друзей? В том числе принца?
