Далее Ланге настаивал, что даже если Петровский подписал показания против Фролова у прокурора, то в этом действии не было ничего преступного. Его образование и характер не позволяли написать анонимный донос, а поставив свою подпись, он лишь подтвердил «заявление», к чему был принужден. «Да и наконец, что значат слова „ночью царя нет“? — вопрошал Ланге. — Разве они могут считаться оскорблением его императорского величества? Ведь и про солнце можно сказать, что его ночью нет». Суд не нашел в поведении парикмахера Фролова ничего преступного, а если нет преступления, то не о чем было и доносить. При этом адвокат напоминал, что Петровский из‑за этого дела уже лишился должности и теперь находится на скамье подсудимых. Свою речь защитник Ланге заканчивал обращением к присяжным: