Однажды в Тюильри — ей тогда было шестнадцать — ее окружили люди. Они смотрели на нее и дивились ее красоте. А ее друзья смеялись, радуясь, что она вызывает такое восхищение.
Когда-нибудь, Франсуа, ты взглянешь на ее правую ладонь и увидишь посредине длинный белый шрам. Будучи совсем маленькой, она сильно порезала руку железным прутом...

Последние страницы книги предназначались явно не для ребенка и ему не читались. Тут любовь уже не пряталась за восхищенными фразами — она являлась открыто, горячая, восторженная, мучительная, трепещущая от надежды, но всегда почтительная.