Есть в топонимии наших дней нечто, делающее ее изучение особенно интересным, — это микротопонимы, устные названия, которые внезапно врываются в пространственную ориентацию, так что старой героизированной топонимии приходится ретироваться.

У автовокзала на метро «Щелковская» в Москве стоит множество автобусов, в том числе пригородных. Как-то вечером я вгляделся в № 447 и прочел на его борту список остановок: «Щелковская — Хроматрон — Восточный — Лесоцех — Химзавод — Поле чудес — Объединения». Среди производственных имен, которые я распознал (завод «Хроматрон» был главным производителем кинескопов для советских телевизоров), меня поразило название предпоследней остановки. Поле Чудес. Это что такое?

Я занялся опросом знакомых из Балашихи. Выяснилось, что на окраине этого подмосковного города в 1990‐х мощным ориентиром стало именно «Поле чудес». В советское время здесь были поля совхоза «Имени Первого Мая». Местные спорят: название родилось в память о рекордных урожаях, или, напротив, — как ирония над их отсутствием. Есть и третья точка зрения: на здешних землях был долгострой, он и вызвал ироническое наименование. А потом появилась ярмарка мелкооптовой торговли с тем же названием «Поле чудес». Наверное, это была метафора богатого выбора.