– Да так, капитан, взгрустнулось что-то. О доме вспомнил.

– О доме… – Он качает головой и привычным жестом поглаживает лысину. – О доме… А где ваш дом?

– В Киеве.

– Да-да-да, вы говорили. Мать, кажется, у вас там?

– Мать, бабушка. Старушки. Совсем одни.

– М-да. – Он опять поглаживает лысину. – А у меня вот и дома даже нет. Все немцы уничтожили. И дом, и жену, и двух детей. Один сын только остался – танкист, майор…

Впервые я вижу Никодима Петровича неулыбающимся.

– Как же они погибли?

– Да что рассказывать… Погибли, и все… Одна бомба, и… все. Ни жены, ни детей… никого.