Из всех известных Бернис на этот день мужчин один только Каупервуд с его силой и достижениями обладал настоящей чарующей властью обаяния. Но независимо от мужчин, независимо даже от Каупервуда и предлагаемой им атмосферы удовлетворенности и успеха, в Бухте Приора существовал свой, независимый ни от чего колорит. Здесь впервые в жизни Бернис ее социальные амбиции, пусть и не удовлетворенные, временно отошли на второй план, и она могла спокойно предаваться своему не знающему границ эгоизму, удовлетворять свои нарциссические порывы рисоваться и актерствовать.