– Как считаешь, что такое любовь? – Вопрос родился неожиданно даже для меня самого.
– Любовь есть химический процесс. Как горение, – серьёзно ответил Цвёльф, прервав песню посреди строки.
Я повернулся к нему и приподнялся на локте, щурясь на отсветы костра, прыгавшие по каменным сводам пещеры. Ловец свисал с потолка, подобно лианам и мху, и будто тянулся под шумок к теплу. Я ждал пояснения.
– Она начинается с искры. Только искрой может быть что угодно.
– И может перерасти в пожар, – продолжил я его аналогию, – или погаснуть под дождём, противно шипя.
– Если бы древние люди рассуждали так же, как ты, вы бы до сих пор жили в пещерах и ели сырое мясо. Но они были умнее тебя.
– Ну, я рад за них, – хмыкнул я.
– Можно, конечно, поклоняться своему огню, приносить ему кровавые жертвы, демонстративно отказываться от всех других огней, но ему от этого, прости за случайный каламбур, ни жарко ни холодно. Нужно просто подбрасывать в него качественное топливо, хоть понемногу, но регулярно. И защищать от непогоды.