Вы видели только, как Корчак и дети проходили под окнами?
Да. Смотрите, это было так. Больница находилась на углу Лешно и Желязной. Окно, у которого мы стояли, выходило на Желязную. Дети шли по Желязной, в сторону Новолипок. Так что мы видели их только на этом маленьком отрезке. И всё. Мы не могли даже пошевелиться у окна. А они просто проходили перед нами. За детьми шли остальные… Детей не бросили, они не были испуганными, растерянными, вы понимаете, о чем я? Это важно. Корчак исполнил свой долг до конца, до самого конца. Если следование долгу — это героизм… Знаете, что меня во всем этом мучает? Почему говорят только о Корчаке?
Наверное, потому, что людям нужны символы.
А юные девушки? Это еще сильнее, чем Корчак. У него не было выбора. Это шествие было итогом всей его жизни. А эти девушки? Они, вероятней всего, могли спастись.
Да, но у них были такие же убеждения.
Так о том и речь! Эти их убеждения значили еще больше — им было по двадцать лет! Бороться, рисковать жизнью — это совсем иное, нежели сознательно идти на смерть. Когда тебе двадцать лет, очень хочется жить… Этих девушек нет ни на одном памятнике. Почему? Потому что Корчак был знаменитым, а они нет? Да, Корчак был великим писателем, а их смерть осталась безымянной.