Когда мы приехали, я повел их обычным марш­рутом, но режиссер попросил , чтобы мы с Лизой, взявшись за руки, свернули в лес, — а он снимет нас сзади.
Она немедленно подчинилась и подошла ко мне. Я, встав перед режиссером, спросил, для чего все это нужно.
— Во имя Памяти, — сказал он. — Делайте, что я говорю. Вы к ней вчера подкатывали в отеле — вот и продолжайте в том же духе.
— Как это связано с Холокостом? — спросил я.
Он рассмеялся:
— О, еще как связано! Если вы этого не поняли, значит, не поняли вообще ничего. А теперь возьмите ее за руку.
И тогда я ударил его. Изо всей силы, в лицо. Хрустнула какая-то кость, из носа хлынула кровь. Я ударил еще. И еще раз. Она непрерывно, во весь голос кричала, но я не мог остановиться. Я должен был сделать это