«Как двоих влюбленных слуг в истории про прекрасного писца Ефимия и его бедную жену», – думает Агата, вот только ей сейчас не до историй из «Белой книги», ее знобит от страха и беспокойства, и еще от чего-то, что Агата не умеет назвать, и все ее силы уходят на то, чтобы этот озноб не заметили ни стражники, ни Старший судья.