Ближе к концу нашего ужина я осознал, как глубоко он ранен. Я упомянул о новом фильме Джеймса Тобака «На виду» с Настасьей Кински в главной роли, сказал, что у Кински есть редкая магия, которой обладала Мэрилин Монро; в каком бы фильме ни появилась Кински, хорош он или плох, она повелевает экраном.
«Мне невыносимо видеть Кински, – ответил Скорсезе. – Она слишком сильно напоминает мне Изабеллу. Это разрывает мне сердце. Я даже не могу пойти на фильм братьев Тавиани, потому что у нас с Изабеллой произошло знакомство на съемках одного из их фильмов. Я никогда не смогу вернуться на остров Салина, где снимался “Леопард” Висконти, потому что мы были там. Я даже не могу смотреть фильмы Висконти, они вгоняют меня в депрессию».
«Из-за воспоминаний об Изабелле?»
«Воспоминаний о периоде, когда я считал себя счастливым, я бы сказал так. Тогда я думал, что у меня есть ответы на все вопросы».
«Хорошо, – продолжил я. – Тогда у меня есть новый фильм, он не будет угнетать или вызывать старые ассоциации. Он называется “Кто-нибудь, скажите ‘Аминь’”, замечательный документальный фильм о госпеле».
«Не смогу его посмотреть», – Скорсезе улыбнулся, хотя был серьезен.
«Почему?»
«Его прокатывает United Artists Classics». Он вздохнул.
«Ты не можешь смотреть фильм, потому что его распространяет компания, связанная с женщиной, которую ты когда-то любил?»
«Я увижу логотип United Artists, и это испортит мне просмотр фильма».
«Может, войти после начала?»
«Я же знаю, что он там».