было непросто — ноги у юнца были длинными, приходилось семенить. — Как раз по поводу Артиваль.
— Клайв, я бы предпочла себя как компаньонку, или ты думаешь мне не о чем подумать? — раздраженно заметила я внезапному попутчику, — у меня своей головной боли достаточно, вот только тримееровской принцессы не хватало.
— Да, ты тоже заметила, что она ведет себя как принцесска? Вот и прошу помощи от тебя. Вы же с ней неплохо ладите, странно, что подругами не являетесь, родственницы все-таки, — мы подошли к охранным границам, небо расчистилось, и дождь прекратился, — ну что я создаю переход?
— Для себя, Клайв, только для себя, — меня вдруг затрясло от возмущения, а он немного нескладный, с темно-русыми длинными волосами, бледноватым лицом от месячного недосыпа из-за сессии смотрел на меня свысока удивленными карими глазами в обрамлении длинных пушистых ресниц унаследованных от матери. Я завелась не на шутку, — умница, красавец, ты глаза-то разуй, сколько по тебе девчонок сохнет, а ты? У вас семейное помешательство что ли? Вот подавай вам девчонку из рода Тримееров и хоть трава не расти. Клайв, голубчик, ты прав мы не дружим с Артиваль, но зла я не желаю ни ей, ни тебе и честно скажу: не питай наивных иллюзий. Неужели ты действительно ничего не понял?
— Что я должен понять? Я люблю Артиваль, и почему не могу надеяться на помолвку с ней и последующий брак? — он сжал губы в узенькую полоску, жест тоже от матери унаследовал. Зрачки почернели, а белки налились кровью. — Да, мой отец не смог жениться на леди Видане Тримеер, но я…
— И ты не женишься, Клайв. Я думала ты это еще на «Родовой магии» понял, леди Оливия, как мне показалось, все четко разложила. Не? — мимо нас пробегали адепты и помахав рукой исчезали в переходах.
— Причем здесь это? — вспылил Барнаус, — что вы все «Родовую магию» приплетаете