всегда желать того, чего у неё нет, и потому не зная, что у неё есть, она не могла сказать, чего ей хочется. Однако она просто должна была что-то сказать, потому что этот странный ребёнок стоял перед нею и ждал ответа.
— Ну, баранья похлёбка, конечно…
— И я вам её принесла! — гордо сказала Поллианна.
— Но мне её не хочется, — вздохнула, наконец определившись, больная. — Я, пожалуй, съела бы курочку…
— И курочка у меня есть, — сквозь смех сказала Поллианна.
Больная бросила на неё