Еще до пандемии мы были на пределе своих возможностей. Еще до пандемии мы знали, что наши механизмы и схемы, с помощью которых мы осмысливали трагедии, были в лучшем случае неуместными. Еще до пандемии наша система подводила людей, которым была призвана служить. Еще до пандемии мы теряли медицинских работников из-за профессиональных рисков: не по причине заразного вируса, а из-за эмоционального выгорания и самоубийств[19].