человеческая сила весьма ограниченна и ее бесконечно превосходит сила внешних причин; поэтому мы не имеем неограниченной власти, чтобы приспосабливать к нашему пользованию вещи, находящиеся вне нас. Впрочем, мы будем равнодушно переносить то, что случается с нами вопреки требованиям нашей пользы, если будем сознавать, что мы исполнили свой долг, что наша сила не простирается до того, чтобы мы могли устранить это, и что мы составляем часть всей природы, порядку которой мы следуем. Если мы поймем все это ясно и отчетливо, то та часть нас самих, которая называется пониманием, т. е. лучшая наша часть, вполне успокоится на этом и будет стремиться оставаться в таком успокоении. Ибо, поскольку у нас есть понимание, мы можем желать только того, что необходимо, и можем вполне успокоиться только на том, что истинно; и поскольку мы все это понимаем верно, постольку стремление лучшей нашей части согласуется с порядком целой природы