— Что она сделала?

— Она влюбилась в меня. Я воспринимал ее как ребенка, клянусь, но Кира… Я не подумал, что в двенадцать она согласилась играть в папину дочку, но в четырнадцать, повзрослев, начнет чувствовать другое. Все последние месяцы Кира постоянно признавалась мне в любви, пыталась обнять, поцеловать. А я никак не мог найти силы это прекратить. Боялся, вдруг она сорвется, что-то с собой сделает, если я ее отвергну. Тут еще болезнь Клода, и ваш приезд… В конце концов я как-то ее оттолкнул, но она встретила меня в супермаркете и попросила о последней встрече. Сказала, что это на счет матери. Я думал, что это очередная уловка, но она действительно вспомнила что-то. Или думает, что вспомнила.

— Но что? — я наконец откладываю стекло. Франк явно не собирается причинять мне вред, даже немного стыдно, что я разбила его святыню.

— Она сказала, что вспомнила мужчину, который был в тот день в лесу. Это не Клод.

— А кто? — обескуражено спрашиваю я.

— Мы с Кирой начали ссориться, и она отказалась называть имя. Но это кто-то из Вильдерупта. Кира думала, что я совсем никого не знаю, я думал, что общаясь понемногу с людьми в Регенэке, выведываю все, что мне нужно, но по факту она права, я прожил тут семь лет, и так и не понял, кого стоит подозревать. Кроме Клода у меня не было никаких идей.