Только Песин умел говорить о принятии мер и учете сложившейся ситуации так, будто пел красивую степную песню, он дышал, мыслил канцеляритом и даже писал на нем стихи, которые с величайшим трепетом зачитывал иногда в актовом зале на праздничных концертах.