Наконец, мама с Джеком переглянулись. Я готова была к тому, что она взорвется, устроит истерику, потребует объяснений, как дочь докатилась до жизни такой, – а она вдруг хлопнула Джека по плечу и радостно воскликнула:
– Опа! С тебя семьдесят баксов!
Недовольно крякнув, Джек рассмеялся. Мамины губы расползлись в улыбке. Я вытаращилась на них. Теперь настала моя очередь требовать объяснений. Тайлер задумчиво потирал челюсть.
Может, мама подумала, что мы ее разыгрываем? Что это все шутка?
Отпустив руку Тайлера, я озадаченно покачала головой.
– Ты что, мам?
Мельком взглянув на Джека, мама перевела взгляд на меня и перестала смеяться.
– Мы с ним поспорили. Я поставила пятьдесят баксов на то, что у вас что-то есть, – объяснила она, кивнув на нас с Тайлером. – И еще двадцать на то, что вы нам сами расскажете.
– Что? – ошарашенно выдохнула я. Тайлер засмеялся, а до меня все еще не дошло. Я вообще не врубилась, все сидела и тормозила – на нас же вроде бы должны были наорать.
– Иден, я тебя умоляю! – заговорила мама, закатив глаза. – Я ведь твоя мать. Я все замечаю, и уж тем более сложно было не заметить, как ты на него смотришь, – пробормотала она, почесав собаку за ухом, и с улыбкой взглянула на Тайлера.