И как только жену не пожалел?
– Он все спланировал заранее. Невеста была выбрана не случайно. Ростом и сложением они схожи. Лицо у нее некрасивое для женщины, но схожее с его. И вот представьте: столичный доктор предлагает перезрелой даме руку и сердце. Это ее последний шанс. Она готова во всем помогать. Когда его выгоняют из клиники, на все приданое она покупает новопостроенный домик в Павловске на 4-й Оранской улице. Она не знала, что ее готовят в жертву «Химере». Планировать – в характере Горжевского. Недаром соседи за год толком его не видели. А все снимки исчезли.
– Если бы не вы рассказывали – не поверил бы, – сказал Лебедев. – Что ни говорите, а доктор Горжевский сделал великое изобретение. Да, убийца, да, мерзавец и мясник, но с научной точки зрения его открытие бесценно. Жаль, вряд ли удастся найти его записи и дневники. Интереснейшее вещество эта «Химера». Много пользы могла бы принести.
– Чудовище не приносит пользы, чудовище умеет только забирать жизнь.
– Эк вы загнули.
– Зато оно заглатывает приманки, – продолжил Ванзаров. – Я сказал вдове, что Юнгер нашел нечто интересное о Горжевском и вскоре передаст мне. Она, вернее – он поверил и испугался. Я знал, что Горжевский попробует напасть, но не рассчитал, что использует укол.
– Как вы могли так поступить! – вскричал Лебедев. – Так рисковать!
– Я отправил вам телеграмму, – мирно сказал Ванзаров. – На всякий случай… Надо было мне слушать психологику. Потому что Горжевскому требовалось не только чтобы я замолчал, как доктор Юнгер.
– А что же еще?
– Ключ от моей квартиры. Для того он меня раздел до первородного состояния.
– Зачем Горжевскому ключ?!
– Чтобы пожить в моей квартире.
Аполлон Григорьевич решительно был не согласен.
– Не может быть! – заявил он.
– Это логично. Во-первых, искать вдову Горжевскую никто не будет. Если бы мы с Сыровяткиным прибыли на пожар на пять минут позже, я бы не смог заметить несхожесть фигуры той, на кого надели платье Горжевской. Сейчас выясняют, кому принадлежит тело. Наверняка это окажется бродяжка, которую Горжевскому удалось подобрать где-то за пределами Павловска и заманить к себе… Если бы случилось так, как он запланировал, все бы считали, что вдова погибла в огне. И искали бы ее убийц. Но не ее саму. А она в это время живет на частной квартире. Что просто и разумно: не надо останавливаться в гостиницах и давать к себе ниточку. А так – Горжевский становится невидимкой. У него было несколько дней, пока не нашли мое бренное тело, чтоб осмотреться и выбрать, куда двигаться дальше: в Финляндию на поезде, оттуда за границу, или сразу на пароходе еще дальше. С «Химерой» Горжевский везде нашел бы себя. Паспорт жены у него был в кармане.
– Он все спланировал заранее. Невеста была выбрана не случайно. Ростом и сложением они схожи. Лицо у нее некрасивое для женщины, но схожее с его. И вот представьте: столичный доктор предлагает перезрелой даме руку и сердце. Это ее последний шанс. Она готова во всем помогать. Когда его выгоняют из клиники, на все приданое она покупает новопостроенный домик в Павловске на 4-й Оранской улице. Она не знала, что ее готовят в жертву «Химере». Планировать – в характере Горжевского. Недаром соседи за год толком его не видели. А все снимки исчезли.
– Если бы не вы рассказывали – не поверил бы, – сказал Лебедев. – Что ни говорите, а доктор Горжевский сделал великое изобретение. Да, убийца, да, мерзавец и мясник, но с научной точки зрения его открытие бесценно. Жаль, вряд ли удастся найти его записи и дневники. Интереснейшее вещество эта «Химера». Много пользы могла бы принести.
– Чудовище не приносит пользы, чудовище умеет только забирать жизнь.
– Эк вы загнули.
– Зато оно заглатывает приманки, – продолжил Ванзаров. – Я сказал вдове, что Юнгер нашел нечто интересное о Горжевском и вскоре передаст мне. Она, вернее – он поверил и испугался. Я знал, что Горжевский попробует напасть, но не рассчитал, что использует укол.
– Как вы могли так поступить! – вскричал Лебедев. – Так рисковать!
– Я отправил вам телеграмму, – мирно сказал Ванзаров. – На всякий случай… Надо было мне слушать психологику. Потому что Горжевскому требовалось не только чтобы я замолчал, как доктор Юнгер.
– А что же еще?
– Ключ от моей квартиры. Для того он меня раздел до первородного состояния.
– Зачем Горжевскому ключ?!
– Чтобы пожить в моей квартире.
Аполлон Григорьевич решительно был не согласен.
– Не может быть! – заявил он.
– Это логично. Во-первых, искать вдову Горжевскую никто не будет. Если бы мы с Сыровяткиным прибыли на пожар на пять минут позже, я бы не смог заметить несхожесть фигуры той, на кого надели платье Горжевской. Сейчас выясняют, кому принадлежит тело. Наверняка это окажется бродяжка, которую Горжевскому удалось подобрать где-то за пределами Павловска и заманить к себе… Если бы случилось так, как он запланировал, все бы считали, что вдова погибла в огне. И искали бы ее убийц. Но не ее саму. А она в это время живет на частной квартире. Что просто и разумно: не надо останавливаться в гостиницах и давать к себе ниточку. А так – Горжевский становится невидимкой. У него было несколько дней, пока не нашли мое бренное тело, чтоб осмотреться и выбрать, куда двигаться дальше: в Финляндию на поезде, оттуда за границу, или сразу на пароходе еще дальше. С «Химерой» Горжевский везде нашел бы себя. Паспорт жены у него был в кармане.
