Рим — решительная ставка. Это уже не липовый цвет. Это — подушка кислорода, последний шприц камфары.
Он подбежал акведуками и серыми в сумерках зданиями. Он открылся шумной площадью, зараженной жизнью вокзала и дешевых коммерческих отелей. На суетливой столичной Национальной улице показал худшее, что есть в нем, — и мягко втянул в старые кварталы центра — в