Никто другой не разглядел бы в измученном, изуродованном лице живого трупа, в пустых глазах проблески человечности. Открытое и доброе сердце Валерии спасло ему жизнь несколько раз. И только жажда – бесконтрольная и неудержимая – затуманивала разум.