А потом сестра ее старшая умерла. Лидия Павловна испугалась: поняла вдруг, что не только красота и природа не трогают ее больше. На похоронах ей не давала покоя мысль, что все это она переживала когда-то. Как будто ей давно про все это уже рассказывали: и про гроб с лиловыми рюшами — безвкусица какая, подумать только, — и про бормотание попа, и про пластмассовые венки, и про тошнотворный запах воска, только рассказывали так складно, так живо, что теперь уж и неинтересно даже.