не знакомый близко с рэем брэдбери
понимаешь вдруг смерть дело одинокое
сладость жизни несравнима с кэдберри
пусть же ванечки теперь поохают
пусть же бабочки порхают безмятежные
искажая смыслы синекдохой
сердце глупое всегда живет надеждой
все однажды где-то как-то сдохнем

выстрел щелкнет или грохнет молния
так ли важно для безмолвной местности
в красном сумраке рождается симфония
светлячок плутает в коридорах вечности
погружаясь камнем в ночь глубокую
исчезаешь точкой в яндекс навигаторе
смерть в натуре дело одинокое
сумма дней расчетом в калькуляторе

сумма чисел и немного астрологии
пара линий огибает холм юпитера
на вершину поднимаются немногие
остальные честных правил зрители
на местах зевают в зале ожидания
дожидаясь полуночного экспресса
представляют путь поездкой в нарнию
чередуют пятна прошлого и чащу леса

одиночество случайность формулы и мимо
где (t) – время в кривой хрупким куполом валится
остановка где (r) – тихоход во снах херувима
вечность (е) = с запасом здесь чалится
смерть встречая он распростерший объятья
жмет курок но сам ни в кого не целится
в летних сумерках форма проклятья
царство небесное джоулем (j) меряется
2
ну а вот и она – проплывает по воздуху в дом —
чрез плетень сквозь цимозу соцветий в саду у свидетеля
рассчитав уравнение в смысле скорей прикладном
где мертвее не стать в темноте но в лице представителя
веру в ничто фифти/фифти разделит для каждого лихо
помянувшие позже из близких и все близлежащие дети
прахом в прах обозначится в сумме и легким вертиго
доказательством памяти к той майской смерти

он бы мог продолжать вместо нот извлекая утюг
чтоб по складкам разгладить ткань детства и юности
он бы мог начертать защищающий круг
поместив себя внутрь него культивировать странности
генерируя глупость всегда добиваться взаимного
спроса и всегда во всем стремиться достичь той крайности
где слова это опытный метод исхода в срез интимного
газово-полевые облака отражательной туманности

выключить босса и продолжать но в сверкающей тьме
помашу тебе вдаль и ты может быть увидишь на карте
черный ровер шуршит по обломкам в осенней москве
пассажир (это я) и водитель (D) на низком старте
светофор исполняет канкан в трио цветоаккорда
скоро дальше поедем но и тут накоплено время
ты и я (даже он) мы углы основания и апофемы
равнобедренный хаос в правилах жизни бикфорда

я бы мог продолжать но – выносишь слово
одно и уже за другим тянешься как по привычке
сам все знаешь – и про в жизни умирать не ново
как и что замыкать по форме и в какие кавычки
вместившись смог продолжать но вряд ли нужно
у всего есть предел – включая ничто за его краями
скорость света в пути из точки грустно в область скучно
сохрани для других как последний расчет между нами.