В нем воплощено начало отрицания, то самое начало, которое другой великий поэт, отделив его от всего чисто человеческого, представил нам в

образе Мефистофеля. Гамлет тот же Мефистофель, но Мефистофель, заключенный в живой

круг человеческой природы; оттого его отрицание не есть зло - оно само направлено противу

зла.