Курт постоянно жаловался на то, что СМИ лезут в его личную жизнь, но, к сожалению, часто болезненная (хотя и не всегда правдивая) откровенность его музыки распространялась и на его стиль интервью. Казалось, что он не был знаком с фразой «Без комментариев». Он отвечал на все вопросы, которые я задавал ему по поводу этой книги, и откровенно говорил мне вещи, которые я должен был просить его убрать из записей.

Но личная жизнь была не единственной жертвой знаменитости Курта. Будучи иконоборцем, Курт не мог не столкнуться с еще одним стереотипом успеха – он потерял контакт с большинством людей, с которыми имел дело. Ни у кого из его друзей не было денег; вся их творческая и общественная жизнь, даже мода на гранж (оксюморон, если таковой вообще существовал), была основана на бедности. Курт знал, что богатство отдаляет его от старых приятелей и искажает их отношения. Когда зимой 93—94-го он купил «Лексус», давление со стороны сверстников заставило его вернуть машину и придерживаться своего верного старого серого «Вольво» с одной лысой шиной.